Березина Наполеона

Обложка книги М.П.Рей "Ужасная трагедия. Новая история русской кампании"

Ваша новая книга называется «Ужасная трагедия: новая история русской кампании». О какой трагедии идет речь, наполеоновской армии или русского народа?

Война 1812 г. стала общеевропейской трагедией, так как она затронула не только русских и французов, но и другие европейские народы. 60% солдат наполеоновской армии составляли не французы, то есть это была скорее европейская армия. Вторгнувшись на территорию России, она принесла немало страданий русскому народу. Эта трагедия, затронувшая как солдат, так и мирных жителей, одновременно русская, французская и общеевропейская. Более того, мы говорим о катастрофе невероятных масштабов. Если мы сегодня обратимся к цифрам, то, по имеющимся данным, на стороне Наполеона воевало примерно 600 тыс. солдат (непосредственно с ним в Россию прибыли 450 тыс., в последующие месяцы кампании были переброшены еще 150 тыс.) Этой армии противостояли 400 тыс. русских солдат. Очевидно, что сегодня мы не в состоянии по-настоящему оценить размах события. Именно поэтому я решила назвать книгу «Страшная трагедия», чтобы привлечь внимание современного читателя к тому невероятному масштабу, который имела эта военная и человеческая трагедия.

История русской кампании Наполеона окружена множеством мифов, в частности, широкую известность получил миф о том, что русская армия одержала победу исключительно благодаря холодной зиме (т.н. миф о «генерале-морозе»). Что вы думаете об этом?

Одна из задач книги заключалась в том, чтобы развеять эти мифы. Молодое поколение французов имеет смутные представления об этой эпохе, а у большинства сегодняшних читателей до сих пор в сознании сохраняются стереотипные представления. Все знают о «генерале-морозе», название Березина (сражение на Березине произошло 26-29 ноября 1812 г. — А.А.) стало практически мифическим, но французы сегодня фактически не имеют настоящего представления о том, что же произошло. Мне хотелось открыть для них эту историю заново. Я широко использовала русские источники, ведь это позволяет посмотреть на события еще и с русской точки зрения. На мой взгляд, в этом одна из важнейших задач моей книги. Кроме того, раньше все внимание исследователей концентрировалось на военных. Мне же было интересно обратиться к гражданским, к мирным жителям.

Что же касается мифов, то они встречаются в этой истории повсеместно. Французская историография делала особый упор на то, что Наполеон в конечном итоге не был побежден с военной точки зрения, так сложились обстоятельства, не зависящие от армии, и, в частности, пресловутая зима, которая была крайне суровой. Это правда, что зима в тот год была очень холодной, но важно учитывать также то, что она была поздняя: вплоть до середины октября погода была относительно теплой по меркам русского климата, а трудности у Наполеона начались еще до наступления холодов. Конечно, холодная зима ускорила людскую катастрофу, потому что солдаты не были должным образом экипированы. Но ошибки, которые совершил Наполеон, привели к тяжелой ситуации задолго до наступления холодов.

Вы упомянули о том, что история наполеоновской кампании несколько забыта во Франции. По вашему мнению, какое представление об этой истории имеют обычные французы?

Общее народное мнение как раз заключается в том, что Наполеон не проиграл эту кампанию, но был побежден холодом. Кстати, во Франции, когда про что-то говорят «это Березина», имеют в виду, что это настоящая катастрофа. Так вот, что касается восприятия этой битвы, это, скорее, успех с военной точки зрения. Но при этом нельзя забывать о том, что для 20 тыс. мирных жителей, которые оказались заблокированы наполеоновской армией, она стала настоящей катастрофой. Я особенно настаивала на этом эпизоде, чтобы исправить это народное представление о Березине. Люди до сих пор помнят строчку «Шел снег» из цикла стихотворений Виктора Гюго «Возмездие», которая также убеждала читателя в том, что именно зима победила Наполеона.

В целом у французов весьма абстрактное представление о кампании. Поэтому мне и хотелось показать всю мощь этой человеческой трагедии, переживания и страдания с двух сторон на протяжении 6 месяцев кампании.

Какова разница между российским и французским научными подходами к изучению 1812 года?

Без сомнения, есть некоторые общие черты. С обеих сторон на протяжении долгого времени приоритет отдавался изучению чисто военных аспектов. Сегодня же и в России, и во Франции историки стали значительно больше интересоваться социальными и культурными аспектами кампании.

Основное же различие кроется в самих терминах. То, что во французской историографии называется военной кампанией, в русской традиции именуется патриотической Отечественной войной. Во Франции часто делают акцент на военные действия, не обращая при этом должного внимания на политическую составляющую. В России она сыграла важную роль в становлении национального сознания. Именно на эти вопросы обращают основное внимание российские историки.

Впрочем, сегодня мы наблюдаем относительно параллельную эволюцию в сторону более глобального видения этого события.

В связи с юбилеем во Франции было организовано множество круглых столов и конференций. Франция не забывает об этом событии.

Конечно. У нас, кстати, намечено еще несколько мероприятий. В частности, осенью в музее Инвалидов будет открыта выставка, организованы встречи с чтением текстов и писем, должно быть интересно. Прошло уже 200 лет. Этот большой временной отрезок позволяет нам посмотреть на прошедшие события более спокойным взглядом. В апреле мы провели коллоквиум, посвященный наполеоновской кампании. По его итогам в свет выйдет ряд публикаций. Самое главное, что мы попытались рассмотреть события 1812 г. не только в рамках двусторонних отношений Россия-Франция. Нам удалось поместить их в более широкий европейский контекст. В войне участвовали представители многих европейских народов. Интересно также, что некоторые французы сражались на стороне императорской армии Александра I. В основном это были эмигранты, сбежавшие из Франции из-за революции 1789 г. В конечном итоге мы сталкиваемся с тем, что кампания 1812 г. — это не русско-французское противостояние. Мы имеем дело с куда более сложной конфигурацией.